ОТ ГЕРМЕСА ДО ЛЮЦИФЕРА

К вопросу об интерпретации образа верховного носителя зла

     Вопрос о том, что такое добро и что такое зло и как они соотносятся между собой, является одним из центральных вопросов любого религиозного, философского или этического учения. Истоки этой проблемы лежат в области той части каждого конкретного учения, которая трактует о смысле существования нашего мира, нашей Вселенной. В упрощённом рассмотрении это выглядит примерно так: что способствует успешному достижению цели существования мира, то является благом; что ему противодействует, то является злом. Этот принцип проецируется на всё, что существует в мире (во Вселенной), — в том числе и на людей. Человеческая мораль формируется именно в соответствии с ним, — т.е. в соответствии с представлениями о нём, бытующими в среде людей, придерживающихся того или иного учения. Выработка объективных представлений о мире всегда была проблемой сама по себе; при этом ещё и сам вышеизложенный принцип обычно не осознаётся чётко, — во всяком случае, не основной массой людей. Но он действует подспудно, на уровне глубинных установок восприятия людьми реальности, как она описывается для них различными верованиями и учениями, — сколь бы ни были эти представления далеки от истины.
     В этом смысле Учение Единого Храма не является исключением. Его представления о добре и зле зиждятся на том же основополагающем принципе. Он — неотъемлемая часть картины Мироздания, являющейся осевым стержнем мировоззрения УЕХ. Ниже даётся краткое изложение основ этой картины, необходимое для понимания того, о чём пойдёт речь далее.
     Согласно Учению Единого Храма, Мироздание является колоссальным живым существом, которое в Учении именуется Творцом. Творец разумен, и по уровню своего развития стоит так высоко, что это сложно себе представить (в каком-либо другом учении этот уровень определили бы как уровень всемогущего божества). Но даже столь высокоразвитое существо продолжает идти по пути эволюции; оно развивается и совершенствуется. Для расы, к которой принадлежит Творец, как и для любой разумной расы, огромную роль в развитии играет познание. Для расы Творца это важно ещё и потому, что каждый её индивидуум, достигнув определённого уровня познания, совершает качественный эволюционный скачок, — испытывает своеобразное перерождение, превращаясь в ещё более высокоорганизованное существо. Однако познание — это не только познание окружающего мира, но также и познание себя. Преследуя эту цель, Творец изменил свой организм, преобразовав его в наше Мироздание, — систему трёх миров: мира Духа, мира энергии и мира материи. Это было необходимо для создания условий, в которых может успешно происходить самопознание Творца. Он преобразовал себя, организовав принципы и законы своей жизнедеятельности в новом состоянии в соответствии со всеобщими законами жизни, естественными для всего Бытия и, как для его части, для того мира, в котором обитает раса Творца. При этом он вынужден был внести в свой организм определённые коррективы в связи со спецификой своего нового состояния. Так, например, войдя в это состояние, Творец потерял возможность активно мыслить и осознавать себя и окружающую среду, возможность самостоятельно перемещаться, в результате изменений в физиологии утратил необходимость питаться и претерпел ряд других изменений. Если проводить аналогии с привычными человеку формами жизни, то довольно похоже эту картину воспроизводит цикл развития бабочки. В этой аналогии Творец в прежнем своём состоянии соответствует гусенице, в новом (нынешнем) состоянии — куколке, как переходному этапу, когда происходит перестройка организма, и после завершения этого этапа произойдёт его переход в новое состояние, подобный выходу из куколки уже вполне созревшей бабочки.
     Цель, ради которой Творец претерпел перерождение, — познание себя как бы изнутри. Хотя Творец мог настолько свободно управлять своим организмом, что даже сумел изменить его, всё же есть то, познания чего Творцу не хватает для совершения эволюционного скачка. Сложно сказать, что это; но, во всяком случае, это касается не только физиологии и самих принципов жизни Творца, но и психологической и духовной составляющих его существа.
     Творец в прямом и переносном смысле познаёт свой внутренний мир. Познание это происходит через познание разумными существами, обитающими в Мироздании, окружающего мира и себя, — ведь и этот мир, и сами они являются частицами Творца. Собственная внутренняя эволюция «запрограммирована» Творцом таким образом, что она ведёт к появлению разумных существ (в терминологии Учения — «осознающих»), в которых «спящий» разум Творца переходит в активное состояние. Таким образом, разумные расы Вселенной в совокупности составляют активно функционирующий разум Творца. Иначе говоря, Творец познаёт себя нами.
     Появление в разных областях Вселенной разумных рас и познание ими мира, себя и друг друга — ключевой момент в развитии Творца. Вся эволюция работает на это. Именно так Творец добивается углублённого самопознания, которое необходимо ему для дальнейшего успешного совершенствования. Причём это совершенствование уже происходит через нас, осознающих: ведь мы не только познаём мир и себя, но и меняемся внутренне благодаря этому познанию. Внутренняя эволюция Творца имеет не только физический (изменение структуры Вселенной, изменение действующих в ней закономерностей, появление новых неразумных и разумных видов), но и моральный, духовный аспект. И это принципиально важно.
     Возвращаясь к принципу, кратко обрисованному в начале статьи, и применяя его к мировоззрению УЕХ, можно сделать следующий вывод: злом является то, что каким-либо образом препятствует нормальному ходу эволюции Мироздания и всему, что способствует совершенствованию Творца, — как физическому, так и духовному. Применительно к людям и иным осознающим это означает, что злом является разрушение того, что полезно и необходимо, нарушение мирового и общественного порядка. Тут опять же имеется физический аспект (убийство, насилие, уничтожение того, что необходимо для жизни и познания, уничтожение культурных ценностей и т.д.) и духовный (искажение Истины, отрицание морали, пропаганда и поощрение противоестественных поступков и пороков, насаждение ложных духовных ценностей, использование знаний во зло и т.д.). Нетрудно заметить, что всё перечисленное довольно точно укладывается в общепринятые представления о том, что такое зло. Другое дело, что часто в эти общие представления влагается совершенно различное конкретное содержание, — например, искажение Истины признаётся злом, но содержание в понятие «Истина» вкладывается разное, и оттого в представлении различных мировоззрений зло и добро оказываются взаимозамещаемыми и имеют множество различных вариаций.
     Различное понимание конкретного проявления зла приводит к появлению разнящихся представлений о его верховном носителе. Олицетворённое воплощение зла каждому мировоззрению представляется по-своему. Нередко этот образ преломляется весьма причудливо и принимает на себя самые неожиданные функции. Иногда его связь с идеей зла вообще неочевидна. Иногда добро и зло меняются местами, или же в роли их выступает нечто, напрямую не относящееся ни к тому, ни к другому. В этой статье я хочу показать, как интересно исказилась идея зла и его противоположности в двух мировоззрениях: верованиях Древней Греции и христианстве. И поскольку рассматриваться они будут в сравнении с мировоззрением Учения Единого Храма, то прежде необходимо кратко обрисовать его видение существа, которое можно определить как верховного носителя зла.
     Как было сказано выше, зло — это то, что мешает Творцу идти по пути совершенствования и препятствует его внутренней эволюции. Но сам принцип зла как такового значительно более масштабен; здесь, в нашем Мироздании, мы имеем дело лишь с одним из его проявлений. Что же представляет из себя зло как принцип, общий для внутреннего и внешнего мира Творца, а также для того мира, для которого мир Творца — лишь частица, и так далее, по восходящей? Иначе говоря, чем является зло по отношению к Бытию? Как ни парадоксально это прозвучит, оно — одна из движущих сил эволюции. Оно создаёт возможность гибели существующего, создаёт противодействие совершенствованию, является той силой, в борьбе с которой протекает эволюционный процесс в Бытии. Проще говоря, зло создаёт угрозу самой Жизни как принципу существования всего, что существует; и чтобы избежать гибели, Бытие совершенствуется, тем самым продолжая себя в более прогрессивных формах. Зло — это сопротивление движению; и именно в борьбе с этим сопротивлением движение (эволюция Бытия, его совершенствование) и вершится. Отсутствие сопротивления и вытекающей из него борьбы означало бы прекращение движения, наступление покоя, угасание, смерть Бытия. Отсюда следуют два очевидных вывода: во-первых, зло необходимо, и должно восприниматься как естественная часть механизма эволюции; во-вторых, чтобы этот механизм мог действовать, необходима борьба со злом, его преодоление. Иными словами, зло является одним из проявлений Блага, — но только при условии, что с этим проявлением ведётся борьба.
     Это справедливо и для той формы зла, которая существует в нашем Мироздании, — т.е. в организме Творца. Для успешного протекания внутренней эволюции Творца тоже необходимо противодействие. И особое значение оно имеет для морального аспекта развития. Разумные расы Вселенной (и в их числе — люди) предназначены для познания и морального совершенствования, которое и является ключевым моментом внутренней эволюции Творца. Познание ценно тогда, когда оно ведёт к моральному, духовному прогрессу; именно это и должно привести к выработке тех качеств, которые необходимы Творцу для совершения эволюционного скачка. Творец познаёт себя и духовно развивается через разумные расы Вселенной. И зло здесь является силой, противодействующей именно этому движению, — т.е. препятствующей, во-первых, познанию разумными существами мира и, во-вторых, их моральному развитию. Причём успешное препятствование тому и другому в конечном итоге ведёт к насилию и разрушению, — что является уже физическим препятствием для эволюции Вселенной и развития Творца. Таким образом, борьба со злом важна не только как фактор духовного развития разумных рас, но и как возможность сохранить саму жизнь Творца. Без этой нашей борьбы Творец не сможет не только совершенствоваться, но даже и просто существовать.
     Среди элементалов (в терминологии Учения — «богов»), олицетворяющих различные законы Природы, есть и элементал противления благу. В Учении его именуют Противящимся и Драконом. Он и есть тот, кого можно назвать «верховным носителем зла». Хотя применительно к нему это определение является некорректным. Во-первых, он не есть зло в чистом виде, существующее и действующее ради вершения зла как такового. Он является носителем благого в своей сущности принципа: он обеспечивает то сопротивление, без которого невозможно движение эволюции вперёд. Иными словами, он служит благим целям, — хотя и своеобразным способом. Но таковы законы Бытия. Во-вторых, сам он зла не вершит. Как уже было указано выше, ключевым моментом в эволюции Вселенной и развитии Творца является моральное совершенствование осознающих. И именно на эту сферу направлены усилия Дракона. Животные, растения и другие не обладающие активным разумом частицы Природы зла не вершат, поскольку не способны осознать саму его возможность. Их действия естественны, и потому благи. А вот осознающие способны увидеть возможность зла, а также подвержены заблуждениям; поэтому они могут вершить зло как намеренно, так и ненамеренно, принимая его за благо. И деятельность Дракона заключается в том, чтобы показывать осознающим возможность зла, провоцировать их на совершение противоестественных действий. Иначе говоря, он искушает их. Тем самым он предоставляет осознающим возможность сознательно отвергнуть зло и встать на борьбу с ним; и это-то и является движущим фактором для их морального прогресса. Сознательный отказ от служения злу и сознательное решение противостоять ему в себе и в окружающем мире — вот то, что необходимо осознающим для морального и духовного совершенствования. Ради этого и существует Дракон. И если зло вершится, то вершит его не он, а люди и другие осознающие, — те, которые находятся во власти заблуждений или не могут преодолеть искушений. В этом и заключается «во-вторых». Здесь необходимо отметить следующее. Дракон является природной силой, действующей во имя блага Мироздания. Цель Дракона — добиться не того, чтобы осознающие поддавались его искушениям, а того, чтобы они их преодолевали. Поэтому он отнюдь не стремится к насаждению своего влияния, тем паче — к власти. Когда его искусы принимаются, это не радует его, а огорчает, ибо мешает ему исполнять своё предназначение (которое, напомню, заключается в том, чтобы давать осознающим возможность морально совершенствоваться). Из всего вышесказанного видно, что определение «верховный носитель зла» может быть применено к Дракону лишь косвенно, с целым рядом оговорок и допущений.
     Тем не менее, именно образ Противящегося (Дракона), искажённый в большей или меньшей степени, лёг в основу многочисленных образов богов зла или иных существ с подобными функциями, — вплоть до Сатаны. При этом в ряде случаев он претерпел метаморфозы, которые трудно было бы даже предположить. В качестве примера можно привести слияние с образом другого элементала, чьи функции являются прямо противоположными. Я говорю о Боге Мудрости.
     Это существо — опять же в более или менее искажённых представлениях — фигурирует в различных верованиях и мировоззрениях с не меньшей обязательностью, чем Дракон. При этом масштаб и значимость самих мифологических персонажей, олицетворяющих его, меняется от собственно бога-обладателя Мудрости (как, например, древнеегипетский Тот) до так называемого «культурного героя» (как, например, Кецалькоатль или Прометей, о котором пойдёт речь ниже). В Учении Единого Храма он именуется Эмере и является непосредственным источником откровения, благодаря которому и было основано это учение в его нынешнем виде.
     Третьей фигурой в рассматриваемой системе взаимосвязей является элементал, в УЕХ именуемый Богом Силы. Это олицетворение силы как таковой, изначально не имеющей принадлежности добру или злу, — а значит, могущей выступать на стороне как того, так и другого. Что же здесь подразумевается под «силой»? Тут имеется в виду сила как принцип, могущий проявляться в различных формах, — от грубой физической силы или силы энергетического воздействия до силы воли, свойственной только осознающим, или до потенциала мощности какого-либо принципа, явления или процесса. Элементал, о котором идёт речь, представляет собой как бы «генератор» силы, — причём «генератор» вселенских масштабов и с неисчерпаемым ресурсом. Силу можно черпать из этого щедрого источника, применяя соответствующие методы для каждого из её проявлений (физического, энергетического, психологического и т.д.); масштабы и интенсивность её применения зависят от возможностей и способностей того, кто ею пользуется. Этим оператором может быть неразумное существо (тут речь может идти в основном о физической силе), или разумное, или даже целые коллективы, массы народа. Последнее опять же принципиально важно, поскольку таким образом инспирация Бога Силы, идущая в русле преимущественно блага или преимущественно зла, может на значительное время определить пути развития целого государства или даже населённого мира (планеты).
     Итак, три элементала: Бог Мудрости, Бог Силы и Дракон. Представления о них и переплетение этих образов и их функций в мировоззрениях различных народов и религий представляют большой интерес, — ибо понимание этого позволит лучше понять как происхождение и взаимосвязь различных верований, религий и учений, так и картину духовного пути человечества в целом, понять то влияние, которое оказали и продолжают оказывать на его духовную атмосферу некоторые имеющие место случаи искажения и превратного понимания Истины. Не ставя себе целью создать фундаментальное исследование на данную тему, я хочу показать её значимость на примере сравнения соответствующих элементов трёх мировоззренческих систем: Учения Единого Храма, религии Древней Греции и христианства.
     Онтологический аспект зла как явления с точки зрения Учения Единого Храма я уже кратко обрисовал; теперь в общих чертах обозначу взаимосвязи трёх упомянутых выше элементалов.
     Осознающие должны, во-первых, познавать, а во-вторых, стараться следовать познанным законам Природы, тем самым совершая моральный выбор в пользу блага. Бог Мудрости при необходимости открывает им Истину (более или менее полно); так в мир людей пришло истинное учение (здесь носящее название Учение Единого Храма), и так же, благодаря его инспирации, оно приходит в другие населённые осознающими миры, становясь достоянием различных разумных рас. Эмере помогает осознающим познавать, тем самым способствуя эволюции Мироздания. Дракон же являет осознающим возможность того, что противно Истине и естественности; так он подталкивает их к совершению морального выбора, тем самым тоже способствуя эволюции Мироздания. Таким образом, Эмере и Дракон являются частями одного механизма и делают одно дело, — хотя на первый взгляд и кажется, что они антагонисты: один трудится ради торжества Истины, другой подстрекает на отступничество от неё. Оба они знают, что делают общее благое дело, — и потому вражды между ними нет и быть не может. Но, к сожалению, среди осознающих (и людей в том числе) дело обстоит иначе. Они часто поддаются искушениям, принимают заблуждения и ложь за Истину, сеют вражду и иное зло, разрушают вместо того, чтобы созидать. Так слаженное со-действие на уровне элементалов оборачивается конфронтацией и вершением зла на уровне осознающих. И вот тут проявляется действие Бога Силы. Он тоже является частью системы Мироздания и тоже выполняет в ней необходимые функции: поэтому он благ. Но сам по себе он не становится ни на сторону вершителей добра, ни на сторону вершителей зла; в то же время те и другие могут пользоваться принадлежащей им частицей его сущности (силы) в своих целях. Поэтому, наряду с личной враждой осознающих и конфликтами различного масштаба, существует и такая закономерность: в мирах, где Истина известна слабо и в духовной и моральной сфере преобладают заблуждения и зло в различных его формах, — в таких мирах преобладает сила с отрицательным знаком, и в них, таким образом, Бог Силы проявляет себя в своей тёмной ипостаси; в мирах же, где духовный прогресс осознающих идёт более успешно, где познание Истины и следование ей преобладает над заблуждениями и противоестественностью, там Бог Силы проявляет себя в своей светлой ипостаси. Соответственно, в первом случае он выступает в качестве силы преимущественно тиранической и разрушительной, во втором — благотворной и созидательной.
     Суммировав всё сказанное в предыдущем абзаце, можно констатировать следующее: все три описанных элементала являются частицами одной системы, слаженно действующими деталями одного механизма, трудящимися ради единой цели и никоим образом не конфликтующими (в терминах, применимых к людям, можно было бы сказать, что они — дружные, прекрасно относящиеся друг к другу и идеально сработавшиеся члены одного трудового коллектива, каждый со своей специализацией). Но осознающие, принимая в большей степени сторону то Бога Мудрости, то Дракона, тем самым через свои взаимоотношения создают конфронтацию между ними. В этой борьбе Бог Силы оказывается на стороне то одного, то другого, — в зависимости от того, преобладает ли в данном конкретном мире тяготение осознающих к Истине или к её искажениям.
     Неверное понимание устройства мира и сущности человека — вот первопричина зол и бед, от которых страдает человечество. Путь его оказался столь трудным и долгим, что Бог Мудрости неоднократно находил нужным вмешаться и помочь людям в познании Истины. Заблуждения нередко приводят к самым трагическим результатам; и это страшно тем паче, что заблуждения могут касаться чего угодно. В числе прочего они исказили в представлении людей и роль Дракона. Он превратился в исчадие зла, в тьму без проблеска света. Во многих верованиях и религиях он (под разными именами и в разных вариациях качеств) фигурирует как сила, противостоящая всему доброму, светлому и человечному. И печальнее всего то, что на самом деле люди сами виноваты в своих слабостях, пороках, мерзостях и преступлениях, — но при этом во всём зле, которое творят сами, обвиняют Дракона. Возможно ли успешно бороться со злом, заблуждаясь относительно его источника?.. Своё высшее выражение это горестное заблуждение получило в христианском учении о Сатане. Причём оно имеет две стороны: одни ненавидят Сатану-Дракона по причине его якобы противостояния благу, другие по той же причине ему поклоняются. Реальное же положение вещей (как было показано выше) таково, что ошибаются и те, и другие.
     В пандэкте Учения Единого Храма есть текст, надиктованный самим Драконом (под именем Аварна). В наше время, когда Истина делается всеобщим достоянием, Дракон прямо обращается к людям. Он говорит: «Народы и люди знают меня; и они гонят меня, и бегут от меня, и поклоняются мне. Полчища клянутся бороться со мною, и полчища встают в ряды моих воинов; но разве есть среди них те, кто действительно знает, что мне нужно?» (Катэкон I, 4-5). И далее: «В жизни рода людей немногие знали меня подлинного; а из узнавших меня ни один не устрашился меня, и не проклял меня, и не совершил ради меня зла» (Катэкон I, 9). И далее: «И среди людей велико число тех, кто в винах своих винит меня. Такие лгут; и они ослепляют себя, чтобы не видеть правды своих мерзостей и зол. Но Дух их зряч: и многие из них жаждут покаяния, не ведая, каково оно; и карают себя, не ведая должной кары. Многие же взращивают в себе великую злобу против меня; когда же злоба эта обретает силу терзать и губить их, они винят в том меня. Несчастен губящий себя и не ведающий того. Ужасен губящий других и не видящий в том своей вины. Всякий заблуждающийся обрекает себя на великие страдания» (Катэкон I, 13-19). И далее: «Я был порождён ради блага. Не ведаю путей иных, кроме пути своего долженствования. Хочу блага, и деяниями своими вершу его. Прихожу в миры, где осознающие свершают свой путь. Я покушаюсь на благо, тем взращивая и упрочивая его. Его нельзя уничтожить; и я лишь опаляю его, чтобы бесплодный песок обратился в белый металл. Вхожу в жилища умов, — но тогда лишь, когда они предпочтут мои искусы сокровищам блага и призовут меня. Мне не дано вершить деяния людей, ибо я не имею власти попирать свободу, но радею о её взращении. Из блага и зла избирает человек; и он вершит избранное; и никакая сила не властна над ним вне его выбора. Я порождён ради возможности выбора, — чтобы Благо могло избрать себя» (Катэкон II, 1-10). И далее: «Я — один из блюстителей пути Блага. Без меня нет препон; без препон нет испытаний; без испытаний нет обретения силы Блага и нет восхождения. Вы, винящие меня в вершении зла, знаете ли, кого вините? Не я свершаю мерзости и злодеяния, но вы. Разве моя рука влечёт вас, когда вы поражаете живых и терзаете мёртвых? Разве мои уста произносят губительную ложь? Разве мои помыслы делают умы ваши рабами преступных намерений? Я указываю вам путь, уводящий от блага, — но разве принуждаю вступить на него? Не я притесняю и истребляю вас, и не я ввергаю вас в тяготы, муки и скорбь, но вы сами и подобные вам. Я являю вам ваши пороки, а вы пробуждаете и питаете их, и служите им. Вы губите себя, и потому страшитесь себя; и вы отвратительны себе и стыдитесь себя, ибо Благо вопиет в вас, и не в ваших силах заставить его замолчать. И вы мечетесь, тщась спасти себя от себя; и в поисках покоя вы лжёте себе и себе подобным, виня в своих грехах меня, — ибо для вас менее мучительно называться слабыми, чем подлыми» (Катэкон II, 18-29). И далее: «Всё имеет своё предназначение; моё же предназначение в том, чтобы указывать, который из путей ведёт в зло, дабы идущие без ошибки могли избрать путь, ведущий в Благо. Я — частица сущего, стремящегося к благу; и я жажду блага, ибо им живу. И я искушаю вас, чтобы вы могли преодолеть искушения, и отвергнуть их, и предаться Благу. Всякий избравший Благо имеет в себе подлинный плод моего труда. Так я исполняю своё предназначение, и в этом — моя жизнь и моё блаженство. Я сотворён ради того, чтобы вы могли бороться с искусами, мною являемыми. Те из вас, кто приемлет их, находя в них наслаждение, препятствуют мне в вершении моего дела. Нет для меня ничего хуже, нежели это» (Катэкон III, 19-26). И далее, обращаясь к тем из людей, кто желает служить ему, Дракон говорит: «Скорбите, — ибо вы обмануты собою. Оплачьте себя, — ибо вы гибнете в своём незнании. Плачьте о содеянном вами, — ибо оно дурно в себе. Плачьте обо мне, — ибо, желая помочь мне, вы во всякий миг предаёте и терзаете меня. Если б ведомы вам были муки, принимаемые мною по вашей вине, то вы люто возненавидели бы и прокляли бы себя. Горек и страшен для меня плод вашего служения» (Катэкон III, 30-35). И далее: «Я создан для того, чтобы осознающие боролись со мною, а не для того, чтобы они поклонялись мне» (Катэкон IV, 4). И далее: «Я не ведаю себя одним, но вижу себя в великой совокупности существующего. Что хорошо для благого единства, то хорошо для меня: и иного нет. Для него хороша ваша борьба со мною; и для меня нет ничего лучше её. Моё благо — в вашей борьбе. И я не страдаю и не гибну, когда побеждаете вы, но вкушаю блаженство и ликую, ибо тогда вершу свой смысл и в вас одерживаю победу над собою ради величайшего блага. Выходя на брань со всяким из вас, я благословляю его, и желаю не своей победы, но его, чтобы и суть моя была соблюдена, и Благо, ради коего я существую, упрочилось. Будьте же благословенны, сражайтесь со мною, и вновь будьте благословенны. Знайте и помните, что ваши удары приносят благо мне, чистоту — вам, и процветание — Бытию» (Катэкон IV, 8-15).
     Так говорит о себе и своём предназначении Дракон. Ещё никогда не обращался он к людям прямо и столь откровенно.
     Как уже было сказано, за многие тысячелетия существования человечества образы Дракона и Бога Мудрости претерпевали в представлении людей самые неожиданные метаморфозы. Они даже смешивались и взаимозамещались, — несмотря на то, что обычно они воспринимаются как антагонисты. Интересным примером таких метаморфоз является то, о чём повествует древнегреческая мифология.
     Прежде всего необходимо отметить, что эта мифология довольно верно отображает саму идею элементалов, — как богов, олицетворяющих собою различные законы и явления Природы и человеческого общества. Разумеется, нашлось в ней место и Богу Мудрости. Он был представлен в образе Гермеса, — божества, имевшего общее происхождение и схожие функции с древнеегипетским Тотом. Позднее образ Гермеса изменился, передав часть своих качеств образу богини-воительницы Афины. Но кроме Гермеса Бог Мудрости воплощён также и в образе Прометея. То есть этот элементал (точнее, представления о нём) для эллинов существовал в двух ипостасях. Одна из них была более прямой (Гермес, мудрец и вестник богов), вторая — более аллегоричной. Что сделал Прометей? Он похитил с небес огонь, чтобы передать его людям. В наказание за это Зевс повелел приковать его к скале, и орёл должен был мучить титана, терзая его печень. В образе Зевса-Громовержца  здесь выступает Бог Силы. Дракон в данном мифе прямо не представлен; но его присутствие угадывается «за спиной» Зевса. Огонь здесь олицетворяет Истину, — недаром же, получив его, люди обрели многие знания и возможности. Без огня не было бы цивилизации, как не было бы её и без знаний: древние греки прекрасно понимали эту аналогию. Именно огонь с давних времён служит символом просвещения. Но кто же мог быть заинтересован в сокрытии Истины от людей? Тот, кто поощряет насаждение заблуждений, тем самым способствуя пребыванию людей в духовной тьме: Дракон. А в мире, где заблуждения и зло в большой силе, Бог Силы играет роль проводника воли Дракона. Мы знаем, что всё зависит от людей; но миф есть миф, — у него своя интерпретация реальности. И мы видим из него, что Бог Силы, действуя как бы сам по себе, препятствует тому, чтобы люди получили Истину; а когда это всё же происходит, он наказывает виновника, приковывая его к скале.
     В пандэкте Учения Единого Храма есть текст под названием «Анабасис» (это один из текстов, продиктованных самим Эмере). В нём говорится: «Дракон властвовал над Богом Силы, а он властвовал над людьми. И мир людей не видел иных богов: лишь едва чувствовал их и слышал их тихий шёпот. Так не должно было продолжаться вечно, — потому что свет изгоняет тьму, а пустота наполняется: это закон. Бог Мудрости явился людям, принеся им в дар частицу своей сущности. Тогда люди познали мощь Мудрости, и в мире громко зазвучали голоса богов Любви и Справедливости. И Бог Силы, узрев посягательства на свою власть, сковал Бога Мудрости, и сокрыл его от взоров людей, чтобы утратили они его дар» (Анабасис, 22-27). Ситуация описана практически один к одному, — с той разницей, что, согласно мифу, Прометея освободил Геракл, а согласно «Анабасису» — Бог Правой Борьбы, которому соответствует Афина-Паллада, да ещё, как уже было сказано, в мифе не появляется Дракон. Вероятно, сознанию, оперирующему мифологическими категориями, сложно представить, что божество, олицетворяющее собою силу, мощь в высшем её выражении, может быть ещё кем-то направляемо. Однако ключевой момент здесь в том, что верховное божество, олицетворяющее собою силу, не желает, чтобы знания были переданы людям, и карает того, кто их всё же передаёт, квалифицируя его как злодея, а его действия — как преступление.
     Ярчайший пример такой ситуации даёт нам христианство. Безусловно, истоки этого лежат в иудаизме; но поскольку ситуация получает интересное продолжение в Новом Завете, то будем и Ветхий Завет рассматривать здесь именно как христианское наследие.
     Итак, о чём нам рассказывает третья глава книги «Бытие»? «И сказал змей жене: нет, не умрёте, но знает Бог, что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и зло» (Бытие 3, 4-5). Чем закончилось дело, известно всем: плод познания был съеден, и все виновные понесли наказание. Мы видим здесь ту же историю: божество, обладающее верховной мощью, не желает, чтобы люди получили знания (аллегорией которых теперь оказывается не огонь, а плод), и карает того, кто им эти знания передаёт. Однако при всём сходстве ситуации имеется и один важный нюанс: личность «преступника». Это змей (т.е. змея). Змея — древнейший символ мудрости. Дракон же — символ искажённой мудрости, так как он представляет собой изуродованную змею, наделённую противоестественными для неё атрибутами, — лапами, крыльями и т.д., — и уже не похожую на саму себя. Именно поэтому Противящийся и назван Драконом, — как тот, кто являет людям анти-Истину и анти-Мудрость. Итак, Бог покарал змея, — т.е. Бог Силы выступил против Бога Мудрости, прямо обозначенного здесь его собственным исконным символом. А упомянутый выше нюанс состоит в том, что позднее змей превратился в олицетворение Сатаны. В книге «Бытие» этого ещё нет: там змей — это собственно змей, один из «зверей полевых». В дальнейшей же христианской традиции стало принято считать, что под личиной змея с Адамом и Евой говорил сам Сатана. То есть произошло замещение качеств Бога Мудрости на качества его противоположности.
     Почему так произошло? Вспомним приведённую выше цитату из «Анабасиса»: «Дракон властвовал над Богом Силы, а он властвовал над людьми». В мире, где сила — а следовательно, и преобладание, в том числе и в духовной сфере — принадлежит Дракону, положительный и отрицательный духовные полюса неизбежно должны поменяться местами. Раз Богу Силы (в данном случае выступающему на стороне Дракона) неугодны поступки Бога Мудрости, то этот последний и объявляется воплощением зла. Кстати, христианство, несмотря на все его положительные стороны, так и продолжает нести в себе истиноборческую драконью инспирацию. Это проявляется в борьбе христианства с познанием и с живой мыслью вообще. В качестве одного из примеров этого можно привести средневековые гонения на науку. Но главный показатель здесь — учение о необходимости слепой веры. Верить, а не думать; всякая попытка поиска объяснений для действий Бога осуждается. Действия Бога — особенно те, которые выглядят явно бессмысленными или жестокими — не подлежат осмыслению и оправданы априори. Здесь очень чётко просматривается нежелание Бога Силы допустить, чтобы люди дали себе отчёт в преступности его действий и в том, что Истину скрывают от них. Какое бы зло ни вершилось от имени Бога или им самим (чему примеров в Библии более чем достаточно), каким бы нелепым ни казалось описываемое в Библии устройство мира, думать над этим и опровергать это категорически запрещено. Классический тоталитаризм, делающий всё для того, чтобы не допустить инакомыслия. Бог Силы борется с человечьими поисками Истины. Конечно, в последние века этот прессинг неуклонно ослабевал, и сейчас уже почти сошёл на нет; но христианские традиционалисты всё ещё стоят на своих прежних позициях.
     Выше было показано сходство между определёнными моментами в доктрине Учения Единого Храма, одним из древнегреческих мифов и одним из важнейших эпизодов библейской истории мира. Но это ещё не всё. Не углубляясь в подробный сравнительный анализ этих трёх мировоззренческих систем (такая задача требует отдельной и весьма объёмной исследовательской работы), приведу ещё только один пример их сходства, — кстати, продолжающий обозначенную выше параллель.
     В Новом Завете читаем: «И увидел я Ангела, сходящего с неба, который имел ключ от бездны и большую цепь в руке своей. Он взял дракона, змия древнего, который есть диавол и сатана, и сковал его на тысячу лет, и низверг его в бездну, и заключил его, и положил над ним печать, дабы не прельщал уже народы, доколе не окончится тысяча лет; после же сего ему должно быть освобождённым на малое время» (Откровение Иоанна Богослова 20, 1-3). Так здесь описан финальный этап борьбы сил добра и зла. Причём под «змием древним, который есть диавол и сатана» и «прельщает народы», как будто подразумевается Бог Мудрости, — как тот, кто противостоит власти Бога Силы. А вот ещё одна цитата из «Анабасиса»: «Однажды чаша весов склонится, — и тогда люди встанут друг подле друга, и с ними — боги Любви и Справедливости, во главе их — Бог Правой Борьбы, над ними — Бог Мудрости, и выше, в свете, — Изначальные. Тогда Бог Силы падёт пред ними ниц, и станет их слугою и воином. Дракон, ослабевая, будет бороться с ними; но с ним не будет богов, равных им по силе. Сам же он будет знать, что проиграет битву, — но будет бороться, исполняя свой долг: и в этом он благ. По истечении некоторого времени люди очистятся и исполнятся Мудрости. Они войдут в чертоги богов, сделавшись достойными сего. Тогда Дракон будет скован, и взоры людей отвратятся от него, и люди войдут в свет, — обитель Изначальных. Но придёт время, — и будут порождены другие сознательно идущие по пути. Дракон освободится от пут и вновь станет властвовать, чтобы вновь быть поверженным в борьбе» (Анабасис, 35-43). Нельзя не заметить сходства описываемых событий: там и там дракон будет повержен и скован, чтобы через некоторое время вновь освободиться; там и там такой финал неизбежен. Но в «Анабасисе» Дракон — это тот, кто подстрекает людей к искажению Истины и вершению зла; в «Откровении» этот образ двусмыслен: по сути всё описано верно, — но под видом дракона, если понимать этот персонаж в рамках традиции, фигурирует Бог Мудрости. При этом интереснейшей деталью тут является сообщение, что дракон будет низвергнут в бездну. Согласно УЕХ, Бездна (т.е. область Бытия, по своим качествам максимально приближенная к небытию) — это основное место пребывания Дракона, как бы его логово.
     Примечательны также и наиболее употребительные имена библейского змея-дракона: Сатана (с древнееврейского — «противник», «тот, кто противостоит»; ср. с Противящийся в УЕХ), Дьявол (с древнегреческого — «клеветник»; ср. с функцией Дракона в УЕХ как подстрекателя к искажению Истины) и Люцифер (с латыни — «несущий свет», «светоносный»; ср. с функцией Бога Мудрости в УЕХ как дарователя знаний и с подвигом Прометея в древнегреческом мифе). Тут видим, что в именовании библейского дракона имеет место как отражение сущности настоящего Дракона, так и отражение сущности Бога Мудрости, которому была приписана его роль. Образ Бога Мудрости явственно проглядывает из-под надетой на него драконьей личины.
     Из приведённых выше цитат и значения имён становится очевидно, что в христианское учение вошли элементы знаний о подлинном положении вещей, — в частности, о даровании Богом Мудрости (которого символизирует змея) людям знаний, об изоляции его от людей Богом Силы и о будущем низвержении и сковывании Дракона (чьё место в Бездне) и освобождении людей из-под его влияния. Но вследствие того, что христианское учение (особенно на его ветхозаветном этапе) формировалось под преимущественным влиянием Бога Силы, который, в свою очередь, находился под влиянием Дракона, Бог Мудрости был превращён в отрицательную фигуру и позже стал выдаваться за самого Дракона, тем самым в сознании людей заняв его место. Общая канва событий в процитированных фрагментах показана верно, — но основные персонажи поменялись местами; причём Дракон остался как бы за кулисами, а его имя и роль были присвоены Богу Мудрости. Впрочем, реальный будущий ход событий от этого не изменится: повержен и скован будет именно Дракон, а не Бог Мудрости.
     Как показано на примере древнегреческого мифа и элементов христианского учения, представления о Драконе и Боге Мудрости как о двух противоборствующих в сознании людей силах могут искажаться самым причудливым образом. В верованиях Древней Греции образ Бога Мудрости разделился на два, — Гермеса и Прометея; при этом то, что совершил Прометей, рассматривается как подвиг и великое благо для людей, а сам он — безусловно положительный персонаж. В христианском видении искажение зашло гораздо дальше: здесь то, что совершил Бог Мудрости, рассматривается как зло, а сам он превращается не просто в отрицательный персонаж, но в самое средоточие зла, таким образом заместив в представлении людей Дракона. То есть функция вершителя зла была присвоена тому, кто как раз инспирирует борьбу со злом; в то же время Бог Силы, действующий по инспирации противной стороны, был объявлен вершителем безусловного блага.
     Может ли такая ужасающая подмена способствовать духовному прогрессу человечества? Однозначно нет. И в самом христианстве заложен очевидный внутренний конфликт: с одной стороны — проповедь гуманности и добра, истоком которой был Иисус, выступавший как подлинный реформатор ветхозаветного учения, с другой — продолжающийся прессинг со стороны Бога Силы, результатом которого стали Тёмные Века, религиозные войны, костры инквизиции, насильственное обращение в христианство инаковерующих народов, сопровождавшееся их истреблением (см. хотя бы историю испанской колонизации Латинской Америки), обскурантизм, гонения на науку, пропаганда социального неравенства и ещё целый ряд других явлений и фактов, которые нельзя расценивать иначе как действие сил, противных благу. Конфликт этот не исчерпан до сих пор, и вряд ли когда-нибудь будет исчерпан окончательно. Для этого христианство должно измениться настолько, что оно тогда практически превратится уже в другую религию, история которой будет писаться заново.
     Однако же целью настоящей статьи не был анализ сходств и различий в доктринах именно христианства и УЕХ. Целью было на примере мифа о Прометее и элементов библейского учения о Сатане показать, какие искажённые формы могут принимать в различных верованиях представления о том, что же такое зло. Так, в реальности зло — это препятствование людям в духовном прогрессе и Мирозданию — в эволюционном развитии. В мифе о Прометее зло уже относительно: то, что является злом с точки зрения Зевса (в образе которого предстаёт Бог Силы), является благом с точки зрения людей. В христианстве же зло, как его понимают люди, это то, что противно воле Бога (того же Бога Силы, действующего по инспирации Дракона). В итоге благом объявляется то, что опосредованно исходит от Дракона, — и благо со злом меняются местами. Следствие — неисчислимые беды и сокрушительные социальные потрясения, которые пришлось пережить человечеству за последние две тысячи лет в регионах, подпавших под влияние христианства.
     Представления о сущности зла претерпели различного рода трансформации и в других верованиях, религиях, философских и этических учениях. Анализ их в таком ключе, как он сделан в этой статье, дал бы очень много для понимания закономерностей, явлений и событий духовной жизни человечества, для понимания механизмов превращения духовных катаклизмов в социальные, для понимания подоплёки мотиваций, движущих религиозными сообществами. Конечно, подобным образом проанализирована может быть не только проблема зла, но практически любой из элементов, формирующих мировоззренческие системы и, таким образом, определяющих для их приверженцев специфику восприятия явлений окружающего мира и задающих им конкретные линии поведения в конкретных ситуациях. Здесь я представляю лишь один из примеров такого подхода. Этим и исчерпываются задачи данной статьи.