МИТЭВМА ТАНТАИДДАНА

ВИДЕНИЕ

В один из дней наставник сказал мне о двух путях, которые открыты людям. Первый путь подобен пути в гору, и он словно бы из ступеней, — а ступени высоки. И люди, взбираясь на них, на каждую поочерёдно, могут взойти в лучший из миров. Другой путь подобен пути через горные кряжи, из коих каждый высок, но небес не досягает ни один. А между кряжами — болота и топи, покрытые туманом и тьмою. И люди, угодив в страшнейшую из топей, забудут о вершинах гор и о небе. Тогда Мудрейший спустит им с неба верёвку, и так выведет к ступеням, ведущим в лучший из миров. Я внял словам наставника, а после сказал ему: «Поистине, дивно должно быть то, что свершится на втором пути! Хотел бы я родиться не теперь, но тогда, чтобы увидеть то, о чём ты сказал». Он ответил: «Не всякий из тех, кто родится тогда, поймёт то, что увидит. Ты же и сейчас понял, и потому можешь увидеть, как будет оно, — если только будет». Так сказав, он приложил свои ладони к моим глазам; тут словно два меча пронзили мне глаза и голову, а в грудь словно бы ударили тяжёлым молотом. И я увидел равнину, по одному краю которой высились горы, а по другому протекала река. И по равнине той бродили люди, — иные поодиночке, иные — толпами; были и такие, которые сидели или лежали недвижно. Небо там было ни с солнцем, ни без солнца, и ни свет там был, ни тьма. Люди там кричали и дрались, и отнимали друг у друга жалкие лохмотья и объедки; сидящих пинали и били по головам, а лежащих топтали, как падаль. Некоторые падали мёртвыми; после же поднимались и опять бродили по равнине. И вот с неба упала скала; и она раскололась, и из неё вышел нагой человек. Он стал и рукою очертил перед собой круг; и когда сделал это, перед ним возникли врата как бы из меди. Он коснулся их, и они отворились, и через них показалась та же равнина, — вся в свете солнца, и без людей. И он вошёл в эти врата, и стал песней призывать за собою людей. Они же стали кричать и через врата кидать в него грязью и объедками, а иные — и камнями. Однако же ничто не попадало во врата; а люди, осердясь, били друг друга. Потом явился дракон; и он, раскрыв пасть, набросился на человека, открывшего врата. И кусал его, и бил лапами и хвостом, и наваливался на него боком, желая раздавить, — но повергнуть не смог. Тут с неба спустился зверь, подобный тигру; зрачки его пылали белым пламенем, и зев извергал свет; и он имел крылья словно бы из огня. Зверь этот схватился с драконом, и земля сотряслась. Человек же сложил руки ковшом, и из них полилась вода. Она собралась в озеро, а из него ручьём потекла через врата, — и на другой стороне ручей обратился в реку. Люди же бежали от неё, крича от страха, — ибо боялись утонуть; и иных из лежавших оттаскивали прочь. Но вода её была чиста и благоуханна; и некоторые, желая напиться, осмеливались подойти и испить из неё. Такие, напившись, сбрасывали свои лохмотья и омывались в ней, и от этого становились иными: плоть их словно бы светилась сквозь кожу. Омывшись, они входили во врата; и каждый звал за собою оставшихся. Войдя же, каждый касался дракона, и тот утрачивал частицу своей свирепости. И люди видели, что испившие из реки не умирают, но исходят туда, где солнце. Тогда всё больше людей стало подходить к реке и пить из неё; а иные даже подносили к ней лежавших. И те, которые были по ту сторону врат, где солнце, источали из себя свет; и он исходил через врата на другую сторону и освещал равнину. Так было долго; и вот все испили из реки, и омылись в ней, и прошли через врата. И тогда уже равнина по обе стороны врат была озарена равно; и тогда врата обратились в браслет из сияющего металла, и человек, пришедший с неба, надел его себе на руку. Когда же последний из пришедших коснулся дракона, он утих совершенно и лёг, распластавшись. Тогда зверь, подобный тигру, схватил его зубами за хребет и вместе с ним поднялся к небу. Тут из озера поднялась гора, на вершине которой был величественный и прекрасный храм, а от него ступени вниз, к подножию горы. И люди стали всходить по ступеням к храму; тот же, кто пришёл с неба, стоял у ступеней. И каждый, проходя, кланялся ему, а он касался каждого против сердца. Так все поднялись по ступеням и вошли в храм; он же вошёл в храм последним. И тогда озеро вошло в гору, а гора обратилась в столп огня меж небом и землёй. Тут я увидел, что рядом со мной стоит наставник и подаёт мне чашу с водой. Я взял её и напился, и руки мои дрожали. Потом я лёг, и до следующего дня не мог ни встать, ни даже говорить. Когда же смог говорить, то хотел рассказать наставнику о виденном. Он же сказал: «Знаю, что ты видел, ибо некогда и сам видел то же». Я сказал ему: «Наставник, из виденного мною всё было дивно и достойно изумления. Не дерзну вопрошать тебя обо всём, но вопрошу об одном лишь. Скажи: отчего дракона не было по ту сторону врат, где было дурно, а объявился он по другую их сторону?». Наставник ответил: «Где владения дракона, там его не разглядишь, ибо он везде. Тьма во тьме не видна, а тень видна при солнце». Я спросил его: «Так не дракон ли вокруг нас?». Он ответил: «Кто имеет его в себе, тот имеет его и вокруг себя». Тогда я проникся ужасом, распростёрся на земле и закрыл глаза. Наставник же засмеялся и сказал: «Что это: уж не родовые ли у тебя схватки; уж не вознамерился ли ты на моих глазах разродиться драконом?». Тут я устыдился и сел; и он сел рядом. И он сказал: «Страх никого ещё не выводил на добрый путь. Вот что запомни: страшащийся битвы умирает прежде, чем она начнётся. Я закажу тебе браслет и велю гравировать на нём эти слова».